— Знаешь что, Борь, — обозлился я, — тебе надо, ты и думай о другом. А я, если хочешь, может, и не считаю, что состоялся как мужик. И ни хрена мне за это не стыдно. Вертел я все эти разговоры про работу, квартиры, ремонты, кредиты и проценты. А хуже всего, когда начинают про машины — масло, резина, пробег... Да мне и так в моей конторе давно уже в нос тычут: "Купи машину, что ты как лузер..." А вот зачем она мне?
— Ну да, — вставил шпильку Борька. — Ты у нас все больше верхом... На белом коне и с белой гитарой! Смешно, ей-богу. Взрослый человек, а ведешь себя как сопляк.
И ходишь как болван — джинсы, сапоги ковбойские, косу¬ха... Несерьезно все это, несолидно...
Его несло дальше, а я задумался. Ведь и правда — глупо все как-то выходит...
Ну, ладно — машина. Она мне и в самом деле не нужна, к тому же я боюсь самодвижущихся механизмов. И насчет своей конторы я приврал — никто мне в нос отсутствием автомобиля не тычет. К тому, что занимаюсь столь экзотичными видами спорта, как выездка, конный туризм и фехтование, относятся с уважением и даже завистью. А вот полуподвальный рок-н-ролл приходится скрывать. Как же — социальный статус!
А вот если разобраться — чем занятия музыкой хуже конского спорта? В денежном эквиваленте выходит примерно одинаково. Час в манеже на манеже на любимой белой кобыле Приме стоит примерно столько же, и час репетиции в студии. Так в чем же дело? Если человек, крикнув: «Н-но, паскуда!, дает лошади шенкелей и скачет галопом, значит, с престижем все в порядке и он состоялся как мужик ? А вот если тот же самый человек, воткнув штекер в любимую белую гитару и крикнув в зал прокуренного клуба: "Хай, сволочи!", начинает рубить рокабилли, то это неприлично, а сам человек автоматически становится лузером?
Это еще полбеды. Этажом ниже работает мой коллега. Отличный парень, примерно наших лет. Как-то раз за кружкой чешского я имел неосторожность ему поплакаться: приходится свои увлечения скрывать, как будто я не рок-н-ролл играю, а снимаю порнографию.
— Ладно, не хнычь, — оборвал меня тогда Серега. — Я бы на твоем месте вообще радовался жизни. У меня с этими делами совсем караул...
Сознаюсь, грешен: когда Серега поведал мне, что увлекается склеиванием и раскрашиванием моделей танчиков, я едва сдержал такой же снисходительный хохот, которым только что одарил меня Борька. Помнится, я тоже страстно любил танчики и самолетики, но одно дело — клеить модельки во вто¬ром классе школы, и совсем другое — будучи... Черт, вот оно лезет! Ну да, бу¬дучи уже "состоявшимся мужиком"...
— Во-во, — горько заметил Серега.
— Ты не представляешь, что мне при¬ходится городить, когда я эти самые модели, краски и прочее покупаю.
"Вы, наверное, сынишке?" — прощебетал он, передразнивая продавщицу. — Сынишке! Две дочери у меня, мне бы им кукол покупать и медвежат, а я киваю и принимаюсь гнать, что вот, мол, сын увлекается настоящим историческим моделированием... И чтобы ржавчина на гу¬сеницах, и чтобы вся расцветка в соответствии с требова¬ниями вермахта 43 года... Это что, по-твоему?
— По-моему, просто идиотизм. Зачем скрывать модели¬рование? Это ж не то что у меня...
Серега насмешливо фыркнул и был прав. Если подумать, то у меня выйдет то же самое. Вроде работаю в престижной конторе. Обручальным кольцом могу позвенеть о стеклянную кружку не хуже окружающих... Пока, тьфу-тьфу-тьфу, на жизнь не жалуюсь, а все же...
— ...Все же ты, Костян, не прав, — Борькин голос вернул меня к реальности. — Ну вот на хрена тебе этот рокинрол?
Что ты с него имеешь? Ты что, хочешь стать как Роллинги? Дорзы? "Аквариум"? Плюнь и забей. Ты и тогда ни шиша не пробился, и сейчас тот же хрен. Чего тебе надо?
— А вот видишь? — я, раздухарясь перед репетицией и последующим концертом, указал Борьке на вешалку. Там висела моя любимая косуха. — Видишь? Ага! Так вот. Эту самую куртку я купил на свои гонорары от концертов! Ты понял? На гонорары! От! Концертов! Ты можешь себе позволить такую вещь, а? Не слышу! Нет? А мне ее шили на заказ! Ты понимаешь? Лично для меня, блин! Для звезды подвального рока! Потому что я реальная звезда! Хоть бы и для полусотни таких же придурков, как и я! Хоть бы и был при этом рядовым офисным планктоном!
— Ну, раз ты за куртки своей трынди-брынди ерундой занимаешься, тогда в добрый час, — Борька, ухмыляясь, засобирался и обхлопал себя по внушительному туловищу.
— Это дело хорошее. Славное. Но, приятель, вот что я тебе скажу. Я-то думал, что ты нормальный, взрослый мужик, а ты такой же, как лет 15 назад был. Все, пока. Или тебе на твою репетицию? Подбросить?
